Стальной Лев Революции. Начало - Страница 66

Кроме того, комендант рассказал и о других участниках заговора. Получалось, что в подготовке мятежа участвуют практически все военспецы, а именно:

руководитель оборонительных сооружений инженер Банин и все его сотрудники; путейский инженер Адриановский и весь штат специалистов Округа путей сообщения; заведующий отделом военных сообщений Сухорский и его сотрудники; заведующий Мобилизационным отделом Окрвоенкомиссариата Букин и его специалисты; командир караульного батальона Уфимцев и начальник отдела особых формирований Эскин; командир Инженерного батальона со своим помощником, комендант станции Пермь — Один, весь учётный отдел Управления снабжения армии и половина членов Центраколлегии.

Все эти специалисты готовились перейти на сторону белогвардейцев.

Дзержинский представил себе масштаб заговора и мысленно вздрогнул. Катастрофа, которая могла постигнуть красных при сдаче Перми, была бы действительно велика. В Перми были сосредоточены огромные запасы сырья, продовольствия и снаряжения, необходимые для всего Восточного фронта. Пермь была не только крупным железнодорожным узлом, но и важнейшим после Казани речным портом на Каме, отсюда по рекам удобно было транспортировать военное снаряжение и войска вдоль всего Западного склона Урала.

Потеря этого города очень дорого обошлась бы молодой Республике.

Еще Феликс Эдмундович подумал о том, что Троцкий оказался, не просто прав, это выглядело как некое предвидение. И то, что он так быстро отреагировал на обстановку, оставил в стороне свои амбиции и вызвал на помощь Сталина и Дзержинского, говорило о том, что Лев Давидович перешел на другой, более высокий уровень понимания ситуации и личной организации. На этом уровне личные амбиции и цели уступают место необходимому для государства и людей в нем живущих, что и становится главной целью, которой и подчиняется все личное. Троцкий явно совершил принципиально качественный скачок. Такое поведение характерно для лидеров мирового масштаба.

Дзержинский даже покачал головой.

«Кто бы мог подумать? Лев очень вырос», — сказал он себе.

Комендант уже закончил свое повествование и молча, сидел на стуле.

Феликс Эдмундович приказал его развязать и найти сухую одежду.

После чего, подумав, раздал чекистам и вызванным армейским командирам необходимые указания. Получив распоряжения, все отправились их выполнять. В это время комендант переоделся, и Дзержинский предложил ему сесть возле стола. Сам он присел рядом и попросил рассказать ему подробности передачи телеграфных сообщений белогвардейцам и их получения.

Детали были несложными, как и вся система передачи информации.

Сообщения из Перми в штатном режиме передавались по телеграфу только ночью, один раз в три дня с телеграфа станции Пермь-Два. К этому были привлечены три телеграфиста, рабочие графики которых были составлены так, чтобы один из них все время дежурил в нужное время. На случай крайней необходимости, к делу был привлечен один из телеграфистов со станции Пермь-Один, телеграф которой был резервным. Передававшиеся сообщения содержали информацию об общей обстановке в городе, настроениях жителей и солдат, состоянии частей и их боеготовности. Сообщения передавались только во время дежурств верных телеграфистов. Ответы были редкими, но всегда приходили по нечетным числам месяца, в половине третьего ночи.

Таким образом, схема была следующая. Получив телеграмму, в которой содержалось зашифрованное послание, на имя коменданта или его жены, якобы от тестя, телеграфист передавал ее доверенному посыльному, который немедленно отправлялся к коменданту домой.

Сама же телеграфная лента немедленно уничтожалась, а послание регистрировалось как частное. Получив депешу, комендант немедленно расшифровывал послание и, в случае необходимости, немедля ставил в известность Бармина, который уже принимал решения о дальнейших действиях. Он же собирал и привозил по мере поступления информацию для передачи белогвардейцам. Телеграммы попадали ко второму генерал-квартирмейстеру Генерального штаба Колчака генерал-майору Рябикову.

Дзержинский помнил этого человека. Павел Федорович был профессором академии Генерального штаба и апологетом разведывательной деятельности. В декабре 1917 под его руководством была разработана «Программа по изучению иностранных государств», согласно которой организации и ведению разведки подлежали не только бывшие противники по Великой войне, но и Великобритания, Франция, Италия, Швеция, Япония, Китай и САСШ. В этой связи был подготовлен проект реорганизации разведчасти. В апреле 1918 года Рябиков стал штатным преподавателем Военной академии Генерального штаба РККА, а в июле 1918 перешел на сторону белогвардейцев. Крупнейший специалист в области теоретических разработок по организации агентурной разведки в мирное и военное время — он был серьезнейшим противником. Они не были знакомы лично, но на лекции Павла Федоровича Феликс Эдмундович специально отправлял чекистов.

Узнав, кто является его противником, Дзержинский задумался о том, стоит ли вообще заниматься телеграфом, не будет ли это не просто сложной, а непосильной задачей. Но с другой стороны триумвират Сталин-Троцкий-Дзержинский уже замахнулся на невозможное и право первого удара, самого главного, выпала как раз на долю Дзержинского. Это было и большой честью, и громадной ответственностью. Подумав еще несколько минут и прокрутив несколько раз в голове все «за» и «против», Феликс Эдмундович обратился к коменданту.